* * *

Сентябрь выполаскивает краски

и голоса. Не звонкий — еле слышный

достался мне. Затерт, измят, затаскан

бесцветный день. Тоскуя, мокнут крыши,

спешат такси: в сумятице столицы

так запросто, так просто — затеряться,

стереться с карт, исчезнуть, раствориться…

Я привыкаю к смене декораций —

и не могу, и не могу привыкнуть:

мне холодно, мне страшно… Пусто, всуе

проходят дни. Немой, косноязыкий,

мой город без тебя не существует…

…А ты — в ответ молчишь?..



Больной игрушкой (уронили на пол,

забросили, забыли на скамейке)

я здесь живу. (… А дождик капал, капал,

и небо, проливаясь, как из лейки,

глаза переполняло — еле-еле

между ресниц удерживаю влагу…)

Я здесь живу? Мой мир на самом деле –

безмолвный город, белая бумага,

чернильный сумрак, злые светотени,

картонные чужие людилюди…

В молчании моих стихотворений,

боюсь, теперь ни капельки не будет тебя, мой светлый…





Не удержала… Хлынуло потоком –

между ресниц и тонких пальцев небо…

Пронизывая тело, точно током,

язык и нёбо — болью, ноя нервом

зубным — надрывно, остро, обнаженно —

дрожит, дрожит, дрожит, немея,

имя твое — родное.

С горьких губ сожженных,

раскраденных, растасканных другими,

не нужными, не нежными, со скуки

ласкавшими — хоть раз! — испей отравы!

…Но осень замораживает звуки,

и каждый, каждый — выцветший и ржавый…

… Ну где ж тебе услышать эту песню,

хороший?



(15/09/2004)

Илина Ланта